АНОНС

 

Адлер Альфред

Понять природу человека / Пер. Е.А. Цыпина  - СПБ.: «Академический проект», 1997 — 256 с.

ISBN 5-7331-0107-5

Книга знакомит читателя с основами психологии личности А. Адлера. По словам самого автора «цель книги — показать, как неверно выбранная линия поведения одного человека вносит дисгармонию в нашу общественную жизнь, научить людей распознавать и признавать свои ошибки и, наконец, показать, как гармонично адаптироваться к социальной среде». В основе подхода Адлера — убеждение в том, что человек способен на свободный выбор и реально отвечает за свои поступки — а, стало быть, в состоянии изменить свое поведение. Книга дает представ­ление о практической системе понимания человеческой природы, которая легла в основу многочисленных направлений современной психотерапии.

© Е. А. Цыпин, перевод, 1997 © Гуманитарное агентство «Академический проект», 1997 © Издательская группа «Прогресс», серийное оформление

 

ALFRED ADLER

MENSCHEN –

 KENNTNIS

LEIPZIG HIRZEL 1931

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ   ...................................................... 5

ВВЕДЕНИЕ.................................................................... 6

Часть первая

ОСНОВЫ РАЗВИТИЯ ХАРАКТЕРА

1.      ЧТО ТАКОЕ ПСИХИКА?  ......................................... 19

2.      ПСИХИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

В СОЦИАЛЬНОМ АСПЕКТЕ..................................... 27

3.      РЕБЕНОК И ОБЩЕСТВО   .................................. 33

4.      МИР, В КОТОРОМ МЫ ЖИВЕМ......................... 42

5.      ГРАНИ НЕРЕАЛЬНОГО............................................ 54

6.      КОМПЛЕКС НЕПОЛНОЦЕННОСТИ.................. 64

7.      ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ    ... 83

8.      МУЖСКОЕ И ЖЕНСКОЕ НАЧАЛО................. 106

9.      СОЗВЕЗДИЕ СЕМЬИ   ............................................ 131

Часть вторая

НАУКА О ХАРАКТЕРЕ

10.     ОБЩИЕ СООБРАЖЕНИЯ  ................................ 141

11.     АГРЕССИВНЫЕ ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА.................. 166

12.     НЕАГРЕССИВНЫЕ ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА............. 201

13.     ДРУГИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ХАРАКТЕРА.................. 217

14.     ЧУВСТВА И ЭМОЦИИ........................................... 228

15. ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО ВОСПИТАНИЮ

И ОБУЧЕНИЮ ДЕТЕЙ   ........................................ 240

ЗАКЛЮЧЕНИЕ   ..................................................... 246

СЛОВАРЬ ВАЖНЕЙШИХ ТЕРМИНОВ   ............ 248

ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ   ........................ 250

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Эта книга является попыткой познакомить широкую публику с основами психологии личности. В то же время в ней демонстрируется практическое применение психологичес­ких принципов не только для выстраивания наших повседневных отношений с окружающим миром и другими людьми, но и для организации нашей внутренней жизни. В основу этой книги положен годичный цикл лекций, прочитанных перед аудиторией, состоящей из сотен мужчин и женщин всех возрастов и про­фессий в Народном институте Вены. Цель этой книги — во-первых, показать, как неверно выбранная линия поведения одного человека вносит дисгармонию в нашу общественную жизнь; во-вторых, научить отдельных людей распознавать и призна­вать свои ошибки и, наконец, показать им, как гармонично адаптироваться к социальной среде. Ошибки в науке и бизнесе дорого обходятся и достойны сожаления, однако ошибки в вы­боре жизненного пути могут поставить под угрозу саму жизнь. Таким образом, задача этой книги — осветить путь челове­чества к лучшему пониманию природы человека.

 

ВВЕДЕНИЕ

Судьба человека заключена в его душе.

Геродот

К науке о природе человека не следует подходить с излишней самонадеянностью и гордыней. Напротив, тех, кто ею занимается, отличает известная скромность. Пони­мание природы человека — это задача исполинского мас­штаба, ее решение было целью нашей культуры с незапа­мятных времен. Эта наука не из тех, которыми следует заниматься лишь ограниченному числу специалистов. Ее истинной целью должно быть познание природы человека каждым человеческим существом. Однако этот тезис бо­лезненно воспринимается некоторыми учеными, полагаю­щими, что их исследования должны быть исключительным достоянием узкого круга экспертов.

Из-за обособленного образа жизни, который мы ве­дем, мало кто из нас хорошо знаком с природой челове­ка. В прошлом люди не имели возможности жить так ра­зобщенно, как мы сейчас. С самого раннего детства наши связи с человечеством весьма скудны. Семья изолирует нас от остального общества. Весь образ нашей жизни пре­пятствует близким контактам с другими людьми, а кон­такты необходимы для развития науки и искусства пони­мать природу человека. Из недостаточности контактов с другими людьми рождается отчуждение от них. Наше по­ведение в отношении окружающих зачастую ошибочно, а наши суждения о них нередко ложны. Мы часто повторя­ем известный трюизм: люди проходят мимо друг друга, а говоря друг с другом, говорят в пустоту. Они обращаются друг с другом как с чужаками — причем не только в обществе в целом, но и в очень узком кругу собственной семьи. Большинство родителей время от времени жалует­ся, что не может понять своих детей, и в то же время большинство детей заявляет, что родители их не понима­ют. Все наше отношение к другому человеку зависит от того, насколько мы его понимаем, и значит, такое пони- /6/ мание является основой любых отношений в обществе. Взаимоотношения между людьми стали бы более гармо­ничными, если бы человек лучше знал свою природу. В таком случае наши социальные взаимоотношения улуч­шились бы, так как всем известно: большую часть труд­ностей и разногласий между людьми порождает недоста­ток взаимопонимания, а неумение как следует понять друг друга может привести к тому, что мы неправильно интерпретируем внешние проявления отношений окру­жающих нас людей или обманываемся на их счет.

Теперь нам предстоит объяснить, почему мы пытаемся подойти к проблеме природы человека с точки зрения ме­дицинской науки, имея целью заложить основы точного научного знания в этой обширной и посему не поддаю­щейся точному исследованию области. Также мы рассмот­рим предпосылки к созданию подобной науки о природе человека и определим, какие проблемы она должна разре­шить и каких результатов от нее можно ожидать.

Прежде всего следует заметить, что психиатрия — это область деятельности, требующая огромных познаний че­ловеческой природы. Психиатр должен как можно быст­рее и точнее проникнуть в душу больного. В этой области медицины практикующий врач может ставить диагноз, назначать и проводить лечение только тогда, когда он с уверенностью понимает, что происходит во внутреннем мире пациента. Скользить по поверхности нельзя. Ошибки в диагностике быстро становятся очевидными, в то время как правильное понимание природы душевного расстрой­ства ведет к его успешному излечению. Другими словами, наше знание природы человека проходит здесь суровую проверку. В повседневной жизни наши ошибки в сужде­ниях о других людях не обязательно влекут за собой дра­матические последствия, так как эти последствия могут дать о себе знать через такое длительное время после совершения ошибки, что причинно-следственная связь между ними не очевидна. Часто мы бываем потрясены, когда ужасные несчастья постигают нас много лет спустя после того, как мы неправильно оценили другого челове­ка. Эти печальные события доказывают нам, что каждый обязан овладеть действенными познаниями о природе че­ловека. /7/

Наши исследования нервных заболеваний показали, что психические расстройства, комплексы и мании, присущие нервным заболеваниям, фундаментально ничем не отли­чаются по структуре от поведения нормальных лиц. Здесь можно с легкостью распознать те же элементы, те же пред­посылки, те же закономерности развития. Единственное различие заключается в том, что у психического больного они более ярко выражены и их легче установить. Выявив эту закономерность, мы можем извлекать уроки из психи­ческих аномалий и быть начеку, когда подобные им сим­птомы проявляются у психически здоровых людей. Для этого необходимо только вооружиться профессиональной выуч­кой, вдохновением и терпением, необходимыми в любой профессии.

Первое великое открытие заключалось в следующем: основы человеческой психики закладываются в самом ран­нем детстве. В этом тезисе как таковом нет ничего исклю­чительного: на протяжении веков великие мыслители не раз делали подобные наблюдения. Новизна состояла в том, что нам удалось установить между опытом, впечат­лениями и социальными установками детских лет, на­сколько мы смогли их определить, и позднейшими пси­хическими явлениями неразрывную и неопровержимую связь. Это, в свою очередь, означало, что теперь мы мог­ли сравнить опыт и социальные установки раннего детст­ва человека с его же опытом и социальными установками зрелого возраста. Таким образом, мы сделали важное от­крытие: психические явления ни в коем случае не следу­ет анализировать по отдельности, более того — их даже нельзя понять, если не рассматривать как части единого целого.

Итак, мы узнали, что отдельные психические симпто­мы можно оценить только в том случае, если исследовано и понято их место в общем образе поведения данного че­ловека, во всем его внутреннем микрокосме, в его «стиле жизни». Сделав это, мы оказались в состоянии увидеть, что тайные цели его детства находятся в точном соответствии с его социальными установками в зрелом возрасте. Короче говоря, нам стало до потрясения ясно, что с точки зрения психологического развития практически никаких измене- /8/ ний не произошло. Действия и слова, которыми выража­лись эти цели, могли меняться, но фундаментальные цели и мотивации, направленные на решение тех же психоло­гических задач, остались неизменными.

Например, взрослый пациент с тревожным складом лич­ности, ум которого постоянно пребывает в сомнениях и подозрениях, а все усилия направлены на самоизоляцию от общества, обнаруживает аналогичные склонности и пси­хологические действия на третьем и четвертом году жизни. Единственное различие заключается в том, что у малень­кого ребенка, который еще не научился скрывать свои ис­тинные чувства, такие черты характера легче обнаружить и истолковать. Поэтому мы взяли себе за правило сосредото­чивать наши изыскания в основном на детстве наших па­циентов. Таким образом нам зачастую удавалось догадаться о чертах характера взрослого человека, с детством которо­го мы ознакомились, раньше, чем нам о них рассказывали. Склонности, которые мы наблюдаем у взрослого, являют­ся фактически непосредственной проекцией пережитого им в детстве.

Ознакомившись с самыми яркими воспоминаниями детства пациента и зная, как правильно истолковать эти воспоминания, мы можем точно воссоздать нынешнюю структуру его характера. При этом мы имеем в виду тот факт, что отойти от усвоенных в ранний период жизни моделей поведения для человека крайне трудно. Очень мало кому из людей удавалось изменить усвоенные в дет­стве модели поведения, хотя во взрослой жизни эти лю­ди оказывались в совершенно иных ситуациях. Даже из­менение социальной установки во взрослой жизни не обязательно ведет к смене модели поведения. Душа не меняет своей основы; в детстве и зрелости личность со­храняет те же склонности, из чего можно заключить, что ее жизненная цель также неизменна.

Есть еще одна причина сосредоточиться на опыте дет­ства, если мы хотим изменить модель поведения взрослого человека. Если изменить что-либо в огромном запасе жиз­ненного опыта и впечатлений взрослой личности, резуль­тат будет ничтожен; необходимо выявить фундаменталь­ную модель поведения нашего пациента. Сделав это, мы /9/

можем уяснить себе суть его характера и правильно диаг­ностировать его болезнь.

Изучение детской психологии стало стержнем нашей науки, и исследованию первых лет жизни был посвящен огромный объем научных изысканий. В этой области так много неисследованного, что есть хорошие шансы обнару­жить новые важные факты, которые будут представлять ог­ромную ценность для познания природы человека.

В то же время, трудясь на благо человечества, мы разра­батывали способы предотвратить развитие дурных черт ха­рактера. Само собой разумеется, что наши исследования привели нас в такую область, как образование, в которой психологи работали многие годы. Образование — заманчи­вый предмет для исследователей, так как здесь они могут применить все, что узнали в ходе изучения природы чело­века. Наш основной подход должен быть таким: как можно полнее отождествлять себя с каждым внешним проявлени­ем души человека, проецировать себя на нее и разделять радости и печали других людей примерно таким же обра­зом, каким хороший художник-портретист запечатлевает на холсте не только внешность, но и сущность изображае­мого человека.

Большинство людей гордятся тем, что в совершенстве владеют умением понимать природу человека, и были бы оскорблены, если бы кто-нибудь поставил под сомнение их компетентность в этой области, предложив им прове­рить свои знания на практике. Однако те, кто всерьез желает понять природу человека, как правило, узнавали, чего на самом деле стоят другие, через сопереживание либо в ходе собственных жизненных кризисов, либо на­блюдая за кризисами других и отождествляя себя с ними. Изучение природы человека можно считать искусством, в распоряжении которого имеется множество инструмен­тов, — искусством, тесно связанным с другими искусст­вами и важным для них всех. Особое значение оно имеет для литературы и поэзии. Его основной целью должно быть расширение наших знаний о людях, то есть оно должно дать нам возможность стать более добрыми, цель­ными и чистыми натурами.

Вместе с познаниями о природе человека возникает /10/ вопрос, как лучше применить эти познания. Проще всего возмутить человека и вызвать на себя его ожесточенней­шую критику, выложив ему напрямик голые факты, об­наруженные при исследовании его психики. Те, кто изу­чает природу человека, должны учиться ходить по этому минному полю с осторожностью. Лучший способ испор­тить свою репутацию — это по легкомыслию злоупотре­бить своими знаниями, например, желая показать, на­сколько глубоко вы проникли в суть характера вашего соседа за столом. Даже сведущих в науке людей такое поведение оскорбит. Мы должны вновь повторить уже сказанное: знание природы человека обязывает нас к скромности. Мы не должны предавать результаты наших экспериментов огласке немедленно или поспешно. По­ступить так было бы извинительно для маленького ребен­ка, которому не терпится блеснуть умом и продемонст­рировать свои успехи, однако взрослому такое поведение не к лицу.

Нам хотелось бы посоветовать исследователям челове­ческой психики прежде всего протестировать самих себя. Им не следует навязывать результаты своих эксперимен­тов, проведенных на благо человечества, не желающей то­го жертве. Так они только создадут дополнительные труд­ности для науки, которая еще делает первые шаги, и результат в конечном счете будет противоположен желае­мому. Психологии в таком случае придется отвечать за ошиб­ки, причиной которых был бездумный энтузиазм молодых ученых. Мы должны призвать на помощь свою мудрость и не забывать: не имея перед глазами полной картины, не следует делать каких-либо выводов относительно ее частей. Более того, такие выводы следует предавать гласности лишь тогда, когда мы уверены в их положительном эффекте. Мы можем принести немало вреда, высказав даже верное суж­дение о чьем-либо характере неподходящим образом или в неподходящий момент.

Перед тем как продолжить, мы должны рассмотреть одно возражение, которое наверняка уже пришло на ум многим читателям. Утверждение о том, что стиль поведе­ния индивидуума остается неизменным на протяжении всей его жизни, окажется для многих непонятным. Но /11/ ведь с течением времени, скажут они, индивидуум нака­пливает опыт, который с неизбежностью меняет его жиз­ненные установки. Что ж, следует помнить: любой факт этого опыта можно истолковать по-разному и невозмож­но найти двух людей, которые сделали бы одинаковые умозаключения из одного события. Именно поэтому мы не всегда извлекаем из полученного опыта уроков. Стано­виться старше — не обязательно значит становиться муд­рее! Действительно, мы обучаемся избегать одних трудно­стей и вырабатываем философское отношение к другим, но характер нашего поведения от этого, как правило, не меняется. В дальнейшем мы увидим, что человеческая лич­ность использует весь свой жизненный опыт с одной целью. При ближайшем рассмотрении оказывается, что этот опыт должен совпадать с ее стилем жизни, уклады­ваться в мозаику ее жизненных установок. То, что мы на самом деле сами творим свой жизненный опыт, вошло уже в поговорку; каждый из нас определяет, что и как он испытает.

В повседневной жизни мы наблюдаем, как люди дела­ют из пережитого любые выводы, какие им угодно. Вот, например, человек, который снова и снова повторяет одну и ту же ошибку. Если вы сумеете убедить его в том, что он ошибается, он может отреагировать на это по-разному. Он может сказать: «Вы правы — в следующий раз я это учту». Однако подобная реакция нетипична. Ве­роятнее, он заявит, что совершал свою ошибку столько раз, что отделаться от этой привычки уже невозможно. Он также может свалить вину за ошибку на своих родите­лей или образование. Он может начать жаловаться, что в детстве был оставлен без присмотра, что его тогда черес­чур баловали — или что с ним жестоко обращались. Како­вы бы ни были его отговорки, какие бы он ни предъяв­лял алиби, он желает лишь одного — снять с себя ответственность за дальнейшие события. Таким образом он оправдывает свое поведение и ставит себя вне крити­ки. Сам он ни в чем не виноват. Если он не достиг поставленных целей, это вина кого-то другого.

Такие люди упускают из виду следующее: сами они не приложили почти никаких усилий, чтобы преодолеть свои /12/ недостатки или избежать повторения ошибок. Они предпо­читают упорствовать в заблуждениях и с жаром обвиняют в своих недостатках неудовлетворительное воспитание. Они могут прибегать к одной и той же отговорке на протяже­нии всей жизни. Любой жизненный опыт может получить множество истолкований, и из него можно сделать весьма различные выводы. Поэтому следует понять, почему вме­сто того, чтобы изменить стиль поведения, человек извра­щает и искажает свой жизненный опыт в соответствии с этим стилем. Самое сложное для человеческого существа — познать и изменить себя.

Всякий, кто не овладел теорией и техникой познания природы человека, столкнется с большими трудностями, пытаясь перевоспитать людей с тем, чтобы сделать их луч­ше. Он обречен скользить по поверхности и заблуждаться, считая, будто достиг чего-то значительного, поскольку внешние проявления личности изменились. Практика по­казывает, сколь мало изменяет личность такое «перевос­питание»: все изменения затрагивают только внешнюю сто­рону и бесполезны, так как основная мотивация поведения не была модифицирована.

Помочь человеку изменить себя — не простое дело. Оно требует некоторого оптимизма и терпения, а прежде всего — скромности, поскольку обратившийся за помо­щью человек сделал это отнюдь не для того, чтобы по­щекотать чье-то самолюбие. Более того, процесс преоб­разования личности должен вестись так, чтобы он казался нужным самому объекту. Всем нам известно: от вкусного и питательного блюда, которое небрежно приготовлено и подано в непривлекательном виде, зачастую отказыва­ются.

Наука о природе человека имеет еще один аспект, который мы можем назвать социальным. Не подлежит сомнению, что люди будут лучше ладить друг с другом и отношения между ними станут ближе, если они будут лучше понимать друг друга. Тогда для них станет невоз­можно разочаровываться и обманываться в ком-то. В этой возможности обмана заключена огромная опасность для общества. Эту опасность должны ясно осознавать наши коллеги, которым мы преподаем настоящий курс. Они /13/

должны внушить своим пациентам важность неизвестных и бессознательных сил. Чтобы помочь больным, им необ­ходимо знать все отклонения, диссимиляции и иллюзии человеческого поведения. Вследствие этого мы и обязаны овладеть наукой о природе человека и сознательно при­менять ее на практике, ни на минуту не забывая о ее общественном значении.

Кто лучше всего приспособлен для того, чтобы соби­рать и использовать материал этой науки? Мы уже увиде­ли, что ее практическое применение на чисто теоретиче­ской основе невозможно. Мало просто знать все правила и факты. Необходимо применять наши знания на практи­ке и сопоставлять их с практическим опытом, если мы хотим яснее понимать эту науку и глубже проникать в ее суть. Это, собственно, и есть истинное назначение теоре­тической стороны науки о природе человека. Однако мы сможем извлечь из нее пользу лишь тогда, когда выйдем непосредственно в жизнь и применим выработанные на­ми теории на практике. Наше образование дает очень мало знаний о природе человека, причем многое из того, что мы усваиваем, ложно, поскольку образование пока еще не приспособлено к тому, чтобы давать нам дейст­венные знания о человеческом разуме. Вне школы каж­дый ребенок предоставлен самому себе, он вынужден самостоятельно оценивать свой жизненный опыт и забо­титься о развитии своей личности. Традиции передачи истинных знаний о человеческой психике не существует. Таким образом, наука о природе человека находится се­годня на той ступени развития, на которой химия нахо­дилась во времена алхимии.

Наш опыт свидетельствует: для подобных исследований природы человека лучше всего подходят как раз те люди, чьи социальные связи не были искажены нашей запутан­ной системой образования. Это мужчины и женщины, ко­торых в конечном счете можно отнести либо к оптими­стам, либо к колеблющимся, потенциальным пессимистам, пока еще не поддавшимся окончательно своему пессимиз­му. Однако социального контакта с людьми недостаточно: нужен также опыт.

Итак, ввиду недостаточности нашего образования постичь /14/ природу человека под силу лишь некоторым категориям лю­дей. Среди них немало раскаявшихся грешников; либо тех, кому довелось барахтаться в опасном водовороте собственных мыслей и чувств и кто едва не утонул в своих многочис­лен пых ошибках и заблуждениях, прежде чем выбраться на твердую почву; либо тех, кто стоял к подобному водоворо­ту настолько близко, что ощутил, как он его затягивает. Ра­зумеется, могут этому научиться и другие, особенно если они наделены даром отождествления себя с другим челове­ком, даром эмпатии, однако лучший способ понять человеческую душу — пережить все ее страсти самому. Следова­тельно, раскаявшийся грели пик в наши дни должен цениться не менее высоко, чем во времена основания великих рели­гий. Он стоит куда дороже тысячи праведников. В чем тут де­ло? Представьте себе человека, который сумел возвыситься над жизненными трудностями, выбрался из болота и нау­чился достойно вести себя в неблагоприятной ситуации и извлекать из нее уроки. Он правильно понимает хорошие и дурные стороны жизни. Никто не может сравниться с ним в этом понимании, во всяком случае — не праведники, ко­торые видели лишь хорошую сторону.

Когда мы встречаем человека, поведение которого ли­шило его способности вести счастливую жизнь, мы счи­таем, что наше знание человеческой природы обязывает нас помочь ему изменить свои ложные взгляды на жизнь. Мы должны дать ему новые взгляды, взгляды, лучше приспособленные к окружающему обществу, более при­годные для достижения счастья в жизни. Мы должны научить его по-новому мыслить, указать ему новый образ поведения, в котором интерес к общественным делам и общественный дух играют более важную роль. Мы не пред­полагаем выстроить для него идеальную эмоциональную жизнь. Новая точка зрения сама по себе очень ценна для смятенных душ, ибо, усвоив ее, они могут понять, что заблуждались. По нашему мнению, строгие детермини­сты, которые считают любое человеческое действие про­цессом, состоящим из причины и следствия, не так уж далеки от истины. Однако если способности к самопозна­нию и самокритике существуют и хорошо функциониру­ют, причины могут меняться, а результаты опыта — приоб-/15/ ретать совершенно иную ценность. Способность познавать себя растет вместе с нашей способностью понимать при­чины наших действий и динамику нашей души. Стоит понять это — и вы станете другим человеком и не сможе­те больше уйти от последствий своего знания.

Часть первая

ОСНОВЫ РАЗВИТИЯ ХАРАКТЕРА

      ЧТО ТАКОЕ ПСИХИКА?

                ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ

 

Мы приписываем наличие сознания только движу­щимся живым организмам. Предварительным условием су­ществования сознания является свобода передвижения, по­скольку организмы, прочно укорененные на одном месте, не имеют в нем необходимости. Насколько противоестест­венно было бы предполагать существование мыслей и чувств у дуба; утверждать, что этот дуб может сознательно согла­ситься с тем, что его срубят, поскольку он никак не в силах этого избежать; заявлять, будто он может предчувст­вовать, что его срубят; приписывать ему разум и свободу воли, зная, что он все равно не сможет воспользоваться этими качествами. При таких условиях воля и разум дуба неизбежно останутся мертворожденными.

Между способностью двигаться и сознанием существу­ет строгая причинно-следственная связь. Это и составляет разницу между растением и животным. Анализируя эволю­цию психики, мы, следовательно, должны рассматривать все, что связано с движением. Все вопросы, связанные с физическим движением, заставляют психику предвидеть, накапливать опыт и развивать память, лучше вооружаться для жизненной борьбы. Мы можем, таким образом, с са­мого начала установить, что развитие психики связано с движением и что эволюция и прогресс всех психологиче­ских явлений обусловлены подвижностью организма. Эта подвижность стимулирует, активизирует и требует все боль­шей интенсификации умственной деятельности. Представьте себе человека, каждое движение которого кто-то планиру­ет за него: его мысль будет бездействовать.

 

ФУНКЦИЯ ПСИХИКИ

 

Если мы рассмотрим функцию психики с этой точ­ки зрения, то поймем, что рассматриваем эволюцию на-/19/ следственной способности, органа нападения и защиты, при помощи которого живой организм реагирует на окру­жающую его ситуацию. Психическая деятельность — это комплекс агрессивных и защитных механизмов, конечное назначение которых — гарантировать продолжение суще­ствования данного организма и дать ему возможность безо­пасного развития. Если мы согласимся с этим положени­ем, на его основе можно сделать дальнейшие выводы, которые мы считаем необходимыми для получения точно­го представления о психике. Мы не можем представить се­бе психическую деятельность изолированной личности. Мы можем представить ее лишь относительно окружающей сре­ды, получающей стимулы извне и реагирующей на них.

Вышеизложенное подсказывает немало соображений об особенностях людей, их физической природе, их положи­тельных и отрицательных качествах. Эти понятия весьма относительны, ибо нет объективных критериев, по кото­рым можно судить, является ли та или иная физическая характеристика благом или недостатком. Судить об этом можно только исходя из ситуации, в которой оказался дан­ный индивидуум. Всем известно, что нога человека — это, в некотором смысле, дегенеративная рука. Для животного, которому необходимо лазать по деревьям, нога, подобная человеческой, была бы явной помехой, но человек ходит по ровной поверхности, и нога для него настолько удобна, что вряд ли кто-нибудь предпочел бы иметь для ходьбы «нормальную» руку, а не «дегенеративную» ногу. Не подле­жит сомнению: то, что в нашей жизни, как и в жизни других людей, кажется недостатком, не следует считать кор­нем зла. Лишь исходя из контекста, можно решить, явля­ется ли это свойство недостатком или достоинством.

 

НАША ЦЕЛЬ И ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННОСТЬ

 

Первое открытие, которое мы совершаем, иссле­дуя самих себя, — наше постоянное стремление к какой-нибудь цели. Следовательно, мы не можем себе предста­вить человеческую душу как нечто единое и неизменное. Лучше всего ее удается представить как набор движущихся частей, возникших из общего источника и стремящихся к /20/

достижению единой цели. Эта телеология, стремление к цели, является основой адаптации, и существование чело­веческой души немыслимо без цели, к достижению кото­рой направлены все наши усилия.

Этой целью и определяется умственная жизнь личности. Ни один человек не способен мыслить, чувствовать, же­лать или мечтать без того, чтобы все эти действия опреде­лялись, продолжались, модифицировались и направлялись к какой-нибудь цели, которую всегда можно отыскать. Это обусловлено необходимостью для организма адаптироваться к окружающей среде и реагировать на нее. Физические и психологические явления человеческой жизни основаны на продемонстрированных нами фундаментальных прин­ципах. Невозможно представить себе психологическое раз­витие вне зависимости от всегда находящейся перед наши­ми глазами цели, содержание которой, в свою очередь, определяется динамикой жизни. Сама цель может представ­ляться нам либо изменяющейся, либо статичной. Исходя из этого, все явления нашего психологического существо­вания можно считать приготовлением к какой-либо буду­щей ситуации. Душа, по-видимому, состоит главным обра­зом из силы, стремящейся к цели; и психология личности рассматривает все проявления человеческого духа постоль­ку, поскольку они направлены к такой цели.

Знание цели личности, вместе с некоторыми позна­ниями о мире, дает нам возможность понять значение способов самовыражения данной личности, направления, в котором развивается ее жизнь, и механизм их функ­ционирования для достижения цели. Нам также необхо­димо знать, какие именно меры должна принять данная личность для достижения своей цели — точно так же, как мы можем предсказать траекторию падения камня, когда роняем его на землю, — хотя люди не следуют какому-то раз и навсегда установленному естественному закону, по­скольку всегда находящиеся перед их мысленным взором цели все время меняются. Однако если у каждого из нас имеется своя постоянная цель, весь склад нашей психики должен быть направлен к ее достижению, как если бы он и в самом деле повиновался какому-то закону. Закон, управляющий нашей психикой, действительно существу­ет, и это не подлежит сомнению; однако это не естест- /21/

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Studie über Minderwertigkeit von Organen. Berlin, Vienna: Urban & Schwarzenberg, 1907.

Zwei Träume einer Prostituierten // Z. Sexualwissensch. Bd. 1. S. 103—106. 1908.

     Erklärung // Zentbl. Psychoanal. Bd. 1. S. 433. 1911.

    Über den nervösen Charakter. Grundzüge einer vergleichenden Individual-Psychologie und Psychotherapie. Wiesbaden: Bergmarm, 1912.

Individualpsychologische Behcmdlung der Neurosen // Jahreskurse für ärtzliche Fortbildung / Hrsg. D. Sarason. Munich: Lehmann. S. 150— 140. 1913.

Heilen und Bilden: ärtzlisch-pädagogische Arbeiten des Vereins für Individualpsychologie. Munich: Reinchardt, 1914 /Hrsg. A. Adler und C. Furtmüller. (2-е дополненное изд. — 1922). Статьи Адлера в этом сборнике:

Die Theorie der Organminderwertigkeit und ihre Bedeutung fur Philosophic und Psychologie.

Der Aggressionstrieb im Leben und in der Neurose.

Das Zärtlichkeitbedurfhis des Kindes.

Über neurotische Disposition; zugleich ein Beitrag zur Ätiologie und zur Frage der Neurosenwahl.

Der psychische Hermaphroditismus im Leben und in der Neurose. Trotz und Gehorsam. Die Rolle der Sexualitat in der Neurose.

«Verdrängung» und «männlicher Protest».

Zur Erziehung der Eltern.

Der nervose Charakter.

Organdialekt.

Bolschewismus und Seelenkunde // Int. Rundschau (Zurich). № 4. S. 597—600. 1918.

Die andere Seite. Eine Massenpsychologische Studie über die Schuld des Volkes. Vienna: Leopold Heidrich GmbH.

Fortschritte der Individualpsychologie // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 2. № 1. S. 1—7. № 3. S. 10—12. 1923.

Die Tragfahigkeit der mensch.Uchen Seele // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 2. № 2. S. 42. 1923.

Psychische Kausalität // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 2. № 6. S. 38. 1923.

Praxis und Theorie der Individualpsychologie. Vorträge zur Ein-fuhrung in die Psychotherapie für Ärzte, Psychologen und Lehrer. Munich: Bergmann, 1924.

Salvaging mankind by psychology // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 3. S. 332—335. 1924—1925.

Individualpsychologie II Einfuhrung in die neuere Psychologie / Hrsg. E. Saupe. Osterwieck-Harz: A. W. Zickfeldt. S. 399—407. 1926.

Menshenkenntnis. Leipzig: Hirzel, 1927 (5-е изд. —Zurich: Rascher, 1947).

The Practice and Theory of Individual Psychology. New Jork: Harkourt, Brace & Co, 1927.

Zusammenhänge zwischen Neurose und Witz // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 5. S. 94—96. 1927.

Individualpsychologie und Wissenshaft // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 5. S. 401—09. 1927.

Kurze Bemerkungen über Vernunft, Intelligenz und Schwachsinn // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 6. S. 267—272. 1928.

Individualpsychologie in die Schule. Vorlesungen für Lehrer und Erzieher. Leipzig: Hirzel, 1929.

Problem of Neurosis: aBookofCase-Histories. London: KeganPaul, Trench, Traebner & Co, 1929.

The Science or Living. New Jork: Greenberg, Publisher Inc. 1929.

Individualpsychologie in der Neurosenlehre // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 7. S. 81—88. 1929.

Übertreibung der eigenen Wichtigkeit //  Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 7. S. 245—252. 1929.

Education of Children. New Jork: Greenberg, Publisher Inc. 1930.

Pattern of Life. New Jork: Rinehart & Co, Inc. 1930.

Das Problem der Homosexualität: erotishes Trainungund erotischer Rückzug. Leipzig: Hirzel, 1930.

Die Technik der Individualpsychologie. Tl. 2. Die Seele der schwer-erziehbaren Schulkinder. Munich: Bergmann, 1930.

Nochmals — Die Einheit der Neurosen // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 8. S. 201—216. 1930.

What Life Should Mean to You. Boston: Little, Brown & Co. 1931.

Zwangsneurose // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 9. S. 1—16. 1931.

Trick und Neurose // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 9. S. 417—423. 1931.

Rauschgift //Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 10. S. 1—19. 1932.

Persönlichkeit als geschlossene Eincheit // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 10. S. 81—89. 1932.

Der Aufbau der Neurose // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 10. S. 321— 328. 1932.

Der Sinn des Lebem. Vienna, Leipzig: Rolf Passer, 1933.

Religion und Individualpsychologie // Ernst Jahn, Alfred Adler. Religion und Individualpsychologie; eine prinzipielle Auseinanderset-zetzung über Menschenfuhrung. Vienna, Leipzig: Rolf Passer. 1933.

Vor- und Nachteile des Minderwertigkeitsgefuhls // Pad. Warte. Bd. 40. S. 15—19. 1933.

Zur Massenpsychologie // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 12. S. 133— 141. 1934.

Der Komplexzwang als Teil der Personlichkeit und der Neurose // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 13. S. 1—6. 1935.

On the interpretation of dreams // Int. J. Indiv. Psychol. V. 2. S. 3— 16. 1936.

Die Symptomwahl des Kindes // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 14. S. 65—80. 1936.

Neurotisches Weltbild //Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 14. S. 129—137. 1936.

Psychiatric aspects regarding individual and social disorganization // Amer. J. Sociol. V. 42. P. 773—780. 1937.

Selbstmord // Int. Z. Indiv. Psychol. Bd. 15. S. 49—52. 1937.

Social Interest: a Challenge to Mankind.London: Faber & Faber, Ltd. 1938.

Sleeplesness // Indiv. Psychol. Bull. V. 3. P. 60—64. 1944.

The individual Psychology of Alfred Adler. A systematic presentation in selection from his writing I Ed. and annot. by Heinz L. Ansbacher and Rowena R. Ansbacher. New Jork: Basic Books, 1956.

Практика и теория индивидуальной психологии. М.: Фонд «За экономическую грамотность», 1995. («Библиотека современной психологии»).

Наука жить. Киев, 1997.