АНОНС

 

 

А.П.НАЗАРЕТЯН

АГРЕССИЯ, МОРАЛЬ И  КРИЗИСЫ  В  РАЗВИТИИ  МИРОВОЙ

КУЛЬТУРЫ. (Синергетика исторического прогресса). Курс лекций. Издание второе, доработанное и дополненное.— М.: "Наследие", 1996. 184 с.

 

Чем выше технологическая мощь, тем более мудрости необходимо обществу для самосохранения. Диспропорции в развитии инструмен­тального и гуманитарного интеллекта - самая характерная причина антропогенных катастроф; в целом же цивилизация на нашей планете до сих пор жива благодаря тому, что люди, становясь сильнее, в конечном счете умели становиться и мудрее.

Доказательству и иллюстрации закона техно-гуманитарного равно­весия посвящен предлагаемый курс лекций, в котором исследуется история глобальных кризисов от палеолита до наших дней и просле­живаются возможные сценарии дальнейшего развития событий. По­строенный на синтезе естественных, общественных дисциплин и пси­хологии, курс предназначен для студентов, аспирантов, преподавате­лей и научных сотрудников различных специальностей.

Автор — профессор Факультета психологии Московского государ­ственного университета им. М.В.Ломоносова.

 

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского гума­нитарного научного фонда.

 

ISBN 5-86562-013-4

© А.П.Назаретян

 

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

Предисловие ко 2-му изданию............................................         4

Лекция 1 (Вводная). Были ли предки лучше нас, и верно ли люди воспринимают прошлое? Метаморфозы идеи прогресса         …………………………………… 5

Обсуждение лекции……………………………………     16

Лекция 2. Природные истоки и пределы агрессивности. Энтропия, устойчивое неравновесие и кризисы в биосфере……………………………………               20

Обсуждение лекции……………………………………     30

Лекция 3. Эволюционные предпосылки и первичны; формы морали. Культура как регулятор агрессии……………………………………               39

Обсуждение лекции              50

Лекция 4. Кризис верхнего палеолита и формирование нового типа отношений между людьми . …………………………………….     51

Обсуждение лекции……………………………………     62

Лекция 5—6. Ненасилие, совесть, гуманизм в их историческом становлении. Инструментальная и гуманитарная культура: эволюционные корреляции   ...     69

Обсуждение лекции……………………………………     96

Лекция 7—9. Глобальный кризис современной цивилизации: тест на зрелость....           109

Обсуждение лекции…………………………………… 133

Лекция 10. Что же дальше? (Образ будущего и смысл жизни) ... ...  151

Обсуждение лекции…………………………………… 163

Литература……………………………………………  175

 

Предисловие ко 2-му изданию

 

Первая публикация этих Лекций, несмотря на малый тираж, вызвала удивительно быстрый и широкий отклик: последовали обсуждения, приглашения на интервью, звонки знакомых и незнакомых дотоле читателей. Разумеется, удив­ление было в основном приятным, и не только из-за авторского честолюбия. Радует возросший интерес людей к причинам собственной агрессивности, к принципам светской (нерелиги­озной) морали, к перспективам сохранения жизни и цивилиза­ции на планете.

Вместе с тем критические замечания со стороны ученых — от математиков и биологов до религио- и литературоведов — убедили меня в том, что текст содержит ряд неточностей, неудачных формулировок и терминов. Эти замечания и дис­куссии, а также знакомство с новыми, только появившимися за истекшие месяцы либо с опозданием дошедшими до автора, научными работами, помогли четче изложить некоторые тези­сы, заполнить бреши в аргументации, использовать более по­дробный фактический материал.

Надеюсь, что новое издание, расширив круг читателей и критиков, даст дополнительный импульс публичному обсужде­нию проблем, которые я отношу к числу наиболее животрепе­щущих для современного общества.

 

Лекция 1  (Вводная)

 

Были ли предки лучше нас, и верно ли люди воспринимают прошлое? Метаморфозы идеи прогресса

— Да, были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя: Богатыри — не вы!

М.Ю.Лермонтов

Я думаю — ученые наврали,— Прокол у них в теории, порез: Развитие идет не по спирали, А вкривь и вкось, вразнос,

наперерез.

В.С.Высоцкий

 

Кажется, со второй половины 80-х годов ни о чем в россий­ской печати не пишут так же много, как о падении нравов. По радио я слышал выступление старого журналиста, утверждав­шего, что даже среди его коллег резко снизились моральные нормы...

Не странно ли? Советская журналистика, десятилетиями "стоявшая на полусогнутых", поголовно готовая откликнуться на любое веление очередного партийного вождя (от государст­венного до районного уровня), видится более нравственной, нежели журналистика посткоммунистическая, где каждый имеет возможность действовать согласно своим убеждениям и кто-то реально пользуется этой возможностью. Общество, в котором понятия милосердия, терпимости, инакомыслия были чуть ли не ругательствами, в котором писались сотни тысяч анонимных доносов, военные вторжения в зарубежные госу­дарства получали такую же шумную всенародную поддержку, как и массовые расправы над соотечественниками, а природ­ные и социальные катаклизмы сопровождались неумолчным громом фанфар — это общество представляется образцом мора­ли...

...В 1989 году в Тбилиси от саперных лопаток и давки погибли 19 человек — и это вызвало взрыв негодования в далеких от Грузии городах. А в 1962 году после расстрела рабочей   демонстрации   жители   Новочеркасска,  от   которых

5

нельзя было, как от всей страны, скрыть происшедшее, на собраниях клеймили погибших "хулиганов". Отношение к бе­женцам в 90-х не самое благородное. Но спросите очевидцев, перечитайте воспоминания о том, как относились государство и население к миллионам высланных, умиравших от голода "кулацких" семей. Лично меня, например, из всей истории большевизма, теперь более или менее известной, особенно по­тряс такой факт: в то самое время, когда на Украине и в Поволжье крестьяне (уже те, кто остались после "раскулачива­ния") гибли без хлеба целыми деревнями, советское правитель­ство продавало зерно за рубеж...

Долго еще можно приводить факты, сравнения, остро кон­трастирующие с распространенным представлением о нынеш­нем моральном упадке. Но я даже не хочу сейчас ставить акцент на том, что понятие нравственности трактуется нами как-то уж очень ситуативно, под влиянием сиюминутного на­строения. Подчеркну другое: сама массовая убежденность в падении нравов — добрый признак. И напомню: в СССР 20— 30-х годов преобладала уверенность в том, что мораль совер­шенствуется, на смену лживым буржуазным ценностям прихо­дят истинные — пролетарские; революционное правосознание вытесняет лукавое крючкотворство эксплуататоров. Нечто по­добное происходило в Германии 30-х годов, когда массы при­верженцев идеологии арийского всеединства с энтузиазмом отпевали упадническую мораль сострадания к слабому...

Политическим психологам хорошо известен этот удивитель­ный феномен, названный "ретроспективной аберрацией": обы­денное сознание оценивает динамику социальных тенденций с точностью до наоборот. Сказанное относится не только к таким "трудноопределимым" реалиям, как моральное состояние об­щества, но и к легко доступным для объективной регистрации политическим, даже экономическим процессам.

Так, советские люди десятилетиями не испытывали столь острого и массового ощущения недоинформированности, как в конце 80-х, т.е. именно тогда, когда в стране утверждалась "гласность". А в начале 90-х отстраненные от власти функцио­неры КПСС с телеэкранов и со страниц оппозиционной прессы бичевали новых руководителей страны за... неуважение к сво­боде печати, и это даже не казалось смешным.

Со школьных лет нам проповедовали расхожую теорию, будто революции совершаются обнищавшими массами. На уро­ках истории рассказывали анекдоты наподобие того, как коро­лева Франции Мария-Антуанетта, услышав за день до начала восстания, что у крестьян нет хлеба, якобы заявила: "Пусть едят пирожные"... Между тем еще в прошлом веке выдающий­ся историк А. де Токвиль убедительно доказал: революции всегда следуют за годами экономического роста, расширения политических   свобод   и   возможностей.   В   частности,   в   80-х

6