Зло, как противоположность добра и блага – универсалия культуры, основополагающая для морали и этики. Она охватывает негативные состояния человека: старение, болезнь, смерть, нищету, униженность, – и силы, вызывающие эти состояния: природные стихии, общественные условия, деятельность людей. Понятие морального З. определяет то, чему противодействует мораль, что она стремится устранить и исправить: чувства, взгляды, намерения, поступки, качества, характеры. Оно относится ко всему, что возникает в результате сознательных усилий субъекта и его произвольного выбора. Субъективная характеристика морального З. – вменяемость как способность контролировать свои действия, отвечать за них. Объективная характеристика делится на формальную и содержательную. С формальной стороны как З. квалифицируется деятельность, противоречащая принятым в данной культуре нормам морали (в конечном счете – идеалу); с содержательной – та, которая имеет негативное значение для состояния других людей или самого действующего субъекта: причиняет материальный или духовный ущерб, вызывает страдания и сходные негативные чувства, ведет к деградации. Как противоположность добру моральное З. подрывает основы творческого сотрудничества людей, распространяя вражду между ними и (или) лишая их высших человеческих способностей. Через понятие морального З. культура (а) указывает человеку на опасность его собственной активности, полагая источник разрушения не во внешней действительности, а в самом субъекте, т.е. научает критически относиться к себе, (б) предостерегает от обособления и дисгармонии отдельных способностей личности, ориентирует на собранность и сосредоточение.

Понятие морального З. выделяется постепенно из комплекса негативных оценок, в котором оно сплавлено со З. физическим и социальным. Исходной формой негативной оценки выступают переживания боли, страдания и производные от них эмоции страха, гнева, обиды и т.п., в которых человеку представлены деструктивные аспекты реальности. Воображение опредмечивает эти переживания, связывая их с образами огня и грязи или персонифицируя в чудовищных демонических существах. З. осмысляется синтетически – через тотальные образы, вбирающие в себя все виды разрушения и вреда (Ангро-Майнью в зороастризме, Мара в буддизме, сатана в христианстве), и аналитически – через разложение целостной индивидуальности на отдельные качества – пороки (жестокость, лживость, трусость и т.п.). Язык фиксировал результаты осмысления в инвективной лексике, искусство – в ярких художественных образах. Таким образом, в ходе культурного развития выяснялась этиология деструктивных сторон действительности, степень их опасности, способы нейтрализации (отстранение или активное противоборство).

Сущностное содержание З. обнаруживается в происхождении соответствующих терминов. Слово "З.", общее для славян, вероятно, восходит к старославянскому "зело" – "очень", "сильно", "весьма". "Злое" – это "очень сильное". Сходную этимологию имеют нем. "Übel" и англ. " evil", производные от древнегерманского "ubilez" – "выходящее за должную меру", "преступающее собственные границы". Таким образом. этимологически З. связано с избытком, чрезмерной активностью. Так именовалось то, что имеет природу огня и потому разрушительно, вредоносно для окружающих. В чрезмерности подразумевалось нарушение какой-то нормативной системы: естественной, сверхъестественной или конвенциальной.

Дифференциация культуры выделяет различные планы в общем понятии З.: космический, социальный, человеческий. Во вселенском плане З. понимается как безличный хаос, угрожающий мировому порядку, косная материя или враждебная человеку духовная сущность, вызывающая природные катаклизмы. На уровне социума З. обретает облик общественной силы (слоя, группы, отдельной личности), противопоставляющей себя целому и разлагающей его. На уровне человека З. мыслилось как дисгармония телесных, душевных или духовных качеств. В религии и философской этике данные планы совмещены. Античная этика истолковала З. как хаотизирующее начало в микрокосме, полисе и макрокосме. По Аристотелю, например, З. проявляется в нравах как 1) зверство – отсутствие в душе разумного упорядочивающего принципа; 2) невоздержанность – слабость души, неспособность противостоять трудностям; 3) порочность – душевная порча, намеренная беспорядочность. Зверство ближе к физическому З., порочность – специфически нравственное З. Аристотель подчеркнул, что не только избыток, но и недостаток является признаком З., ибо и тот, и дугой нарушают меру, ввергают этос в хаос. Порочность как чрезмерность – это наглость, неоправданное притязание на более высокое достоинство; порочность как недостаточность – это подлость – низменное непостоянство души. Быть злым значит поднимать себя до демонического уровня или опускаться до животного.

Особое значение отводится З. в религиях спасения: зороастризме, буддизме, христианстве и др. Избавление от З. физического (страданий, смерти) и морального (греха) возведено в конечную цель человека. В христианстве ветхозаветная идея о грехе как нарушении договора между Богом и людьми переосмыслена на основе неоплатонической онтологии. Исходной причиной З. объявляется произвольное отклонение от Божественного порядка. По мере отождествления добра с полнотой и совершенством З. превращается в недостаток внутренней организации. Августин в полемике с манихеями определил З. как лишенность бытия. Противоположные аспекты З. – чрезмерность и ущербность – христианская этика соединила в образе дьявола, который, будучи первоначально совершеннейшим из творений, по своей воле отпал от Бога и устремился в ничто. Творение, пытающееся присвоить функции Творца, оказывается способным только уничтожать и портить. В конечном счете оно разрушает себя, подобно змее, грызущей собственный хвост. С одной стороны, дьяволом движет гордыня, с другой – низость. Поэтому он вызывает ненависть и презрение. Дьявол – архетип морального З., воспроизводящийся в греховности человека начиная с грехопадения Евы и Адама до злодеяний современного человечества. Душа человека вследствие первородного греха от рождения предрасположена ко З., открыта дьявольским соблазнам. Сакральная нумерология средневекового католицизма разложила характерологические мотивы греховности на "7 смертных грехов": гордыню, алчность, похоть, зависть, чревоугодие, гнев и уныние. Эти побуждения считались основными проявлениями морального З. во всех христианских культурах. Для их искоренения разрабатывалась монашеская и мирская аскеза.

Понятие З., развитое религиями спасения стало парадигмой для этики. Европейская этика Средневековья, Ренессанса и Нового времени (Фома Аквинский, Я. Бёме, Б. Паскаль, Г.В. Лейбниц, И. Кант, Ф.В.Й. Шеллинг и др.) основывалась на христианской концепции З., акцентируя то его трагическую серьезность (Бёме), то призрачность и ничтожность (Лейбниц). Сквозной религиозно-этической проблемой стало логическое согласование морального несовершенства человечества со всемогуществом и всеблагостью Бога. В своей версии "теодицеи" (богооправдания) Лейбниц доказывает, что Бог не творит морального З., а лишь допускает его. Причиной З. является несовершенная воля людей, обусловленная, в свою очередь, заботой Творца о гармоничности и логической непротиворечивости творения. И.Кант подверг сокрушительной критике рациональную теодицею, искусственно связывающую метафизическое, моральное и физическое З. Безнравственность, по его доводам, – не следствие онтологического несовершенства, а ложное применение свободы. Человеку присуща врожденная ущербность (слабость, нечистота сердца, порча), но собственно моральное З. – это сознательное извращение естественных животных или человеческих задатков. Искажение стремлений к самосохранению, продолжению рода и общению ведет к скотским порокам обжорства, похоти и дикого беззакония; сравнительного себялюбия – к дьявольским порокам зависти, неблагодарности и злорадства. В нормальном применении эти же задатки способствуют благополучию человечества. Суть извращения – в использовании практического разума вопреки нравственному закону, в намерении поставить себя в исключительное положение, использовать человечность только как средство для частных целей.

Русская нравственная философия XIX-XX вв. (В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, Н.О. Лосский и др.) продолжили традицию христианского толкования З. как нарушения органической цельности сущего. В.С.Соловьев, исходя из идеи всеединства, осмыслил З. как дисгармоническое взаимоотношение целого и частей: (а) исключительное самоутверждение (эгоизм), (б) отрицание самостоятельности целого (анархический партикуляризм), (в) подавление частей целым (деспотическое объединение). Православная теодицея П.А.Флоренского основана на идее антиномичности мира и человека. Свобода, порождающая моральное З., является единственным средством воссоединения с Богом. В западной философии XIX-XX вв. наряду с христианским наметились иные подходы к проблеме З. А. Шопенгауэр, усматривая корень морали в сострадании, связывал З. со слабостью или отсутствием этого чувства. Скотские и дьявольские пороки человека он интерпретировал как проявления эгоистического или злобного характера. Эгоизм творит З., руководствуясь корыстными побуждениями; чистая злоба изливается на других людей бескорыстно, внешние факторы образуют для нее не причину, а повод. Марксизм сводил З. к социально-экономической сфере, выставляя как его основу отчуждение и эксплуатацию человека человеком. Современная этика обогатила понятие З. многообразным этнографическим материалом, анализом связей с психопатологией (фрейдизм и неофрейдизм), исследованием реальных процессов дегуманизации культуры (экзистенциализм) и т.п.

Инвариантное содержание морального З. обусловлено особенностями функционирования нравственности. Она создает иерархический прядок взаимоотношения людей, который наделяет каждого человека определенным уровнем значимости, ценности, достоинства. В понятии морального З. акцентируется деструктивная активность субъекта по отношению к этому порядку. В зависимости от того, какая его сторона подвергается разрушению, З. предстает в виде несправедливости, недолжного, вины, безответственности, бессовестности, бесчестия и т.п. Одной из самых очевидных форм морального З. выступает сознательное унижение человека (умаление его ценности), противоречащее принятому в данной культуре нравственному порядку. В соответствии с этим основными поведенческими проявлениями морального З. считаются насилие и обман. Обман дезориентирует человека в мире значений (ценностей), как бы ослепляет его; насилие низводит на уровень бездуховной природы, вещи. К названным проявлениям З. сводится нравственное содержание большинства религиозных заповедей. В Декалоге запрещаются убийство, воровство, прелюбодеяние, лжесвидетельство, зависть; в Новом Завете – все, а не только крайние формы насилия, к тому же акцент переносится с негативных деяний на враждебные помыслы в отношении человека. Буддизм безоговорочно отвергает ложь и осуждает насилие не только над человеком, но и над живым существом вообще (см. Ахимса). В моральном содержании мировых религий инвариантность сильнее вариаций. Светские системы морали оценивают как З. эгоистическое самоутверждение и трусливый конформизм, цинизм и лицемерие, человеконенавистничество и разврат и пр. Варьирует лишь степень категоричности оценок.

Этика рекомендует спектр различных способов практического отношения ко З., простирающийся от пассивного неприятия (отстранения, избегания), до активной борьбы (искоренения). Выбор оптимального отношения зависит от количественных характеристик соответствующей формы З. З. как чрезмерность требует к себе иного отношения, чем З. как слабость. Особую проблему составляет возможность временного сотрудничества со З., т.е. использования его средств для достижения благих целей. Этический ригоризм не допускает использования З. (насилия и обмана) ни при каких обстоятельствах, исходя из предпосылки, что нравственный порядок является неизменным и непротиворечивым. Этический историзм (Г.В.Ф. Гегель, К. Маркс и др.) опирается на идею позитивной роли З. в истории. Жизнь на грани тления, по Гегелю, может быть преобразована лишь насильственными действиями, а дикость грубой чувственности – дисциплиной террора. Положительные социальные перемены происходят на фоне разложения нравственных связей и подкрепляются им. Алчность и властолюбие бывают мотивами благих деяний: объединения государства, экономических и технических инноваций и т.п. Строительный материал мировой цивилизации замешан как крови и слезах. Действительно позитивная роль З. ограничена тем, что оно уничтожает другое З., еще большее. Новое, например, часто утверждает себя разрушением старого. Но это разрушение никогда не получается "хирургически" точным. Оно сопровождается гибелью многих истинных ценностей, и плата за достигнутое оказывается чрезмерной. Предметные результаты деятельности лежат в иной плоскости, чем ее моральное значение. Абсолютизация предметных результатов по принципу "цель оправдывает средства" граничит с прямой апологией морального З. Она особенно заметна в имморализме Ф.Ницше, где образом будущего совершенства становится "роскошная, похотливо блуждающая в поисках добычи и победы белокурая бестия" ("К генеалогии морали", I.11). Освящаются, правда, только те формы морального З., которые ближе к аристократическому избытку, чем к плебейской ущербности. Умеренный этический пробабилизм исповедует принцип "меньшего З." (утилитаризм, теория "сопротивления злу силой" И.А. Ильина и т.п.). Осуществление подобного принципа сопряжено с труднейшей проблемой количественных характеристик З., его рационального критерия. Он является комплексным и включает: (1) место нарушенной нормы в моральной иерархии, ее "удельный вес" (насилие – бoльшее З., чем обман), (2) величину негативных последствий поступка (лишение жизни бoльшее З., чем лишение собственности), (3) количество лиц, ущемленных данным поступком (убийство многих хуже убийства одного), (4) степень виновности лица, ставшего объектом поступка (обман невинного хуже обмана злоумышленника); 5) степень свободы и активности действующего лица (причинение ущерба хуже неоказания помощи) и т.д. Разноплановость этих факторов исключает возможность общей схемы оценки, побуждая апеллировать к собственной моральной интуиции, а она отнюдь не одинакова у всех людей. Ссылка на "меньшее З. " часто служит лишь оправданием неблаговидных поступков.

Своеобразным итогом исторического развития этики является убеждение, что главное средство борьбы со З. – нравственное совершенствование. Борьбу следует начинать в собственной душе – "всё остальное может следовать только отсюда" (М. Бубер).

(См. также: Вина, Грех, Зависть, Пороки).

А.П. Скрипник

Литература:

Кант И. Религия в пределах только разума // Кант И. Трактаты и письма. М.: Наука, 1980.

Лейбниц Г.В. Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла // Лейбниц Г.В. Соч. в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1989.

Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М.: Республика, 1994.

Ницше Ф. К генеалогии морали // Ницше Ф. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990.

Скрипник А.П. Зло // Этика: Энциклопедический словарь. М.: Гардарики, 2001.

Скрипник А.П. Моральное зло в истории этики и культуры. М.: Политиздат, 1992.

The Anthropology of Evil. Oxford: Bazil Blackwell, 1985.

Ricoeur P. Symbolism of Evil. Boston: Beacon Press, 1972.

Siwek P. The Philosophy of Evil. N.Y.: Ronald, 1951. Меньшее из зол.

Аристотель. Никомахова этика // Аристотель. Соч. в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1984. С. 146.

Гроций Г. О праве войны и мира. М.: Госюрлитиздат, 1956. С. 538.

Ильин И.А. О сопротивлении злу силою // Ильин И.А. Путь к очевидности. М.: Республика, 1996. С. 113.

Цицерон. Об обязанностях, III, ХVII, 69 // Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М.: Наука, 1993. С. 152.